Рис

3821 ссылка про дизайн

И где теперь 320 тысяч бруклинских домов)

Кстати, недоработка: когда нет информации по площади дома, выводится площадь 1 м.кв.

Есть эффект вырванного слоя — в какой-то момент хочется посмотреть названия улиц и городов, узнать расположение воды и зелени, магистралей, но нет, перед тобой просто звездное небо

Лоос элитарист, хотя бы по возрастному принципу. Орнамент добирается до нас маркированным инфантильностью, историей и протестом.

Флоренский считал, что орнамент восходит к молитве, заговариванию.

Люке считал, что у древних и детей это лишь сперва утверждение своего присутствия, а потом осознание ценности этого утверждения, ведущее к повторам-имитациям, распространению бренда автора — то есть, концептуализация, а не сходство, «интеллектуальный реализм».

Батай считал, что это прежде всего желание калечить фон, алиби этого желания.

Луис Кан на своей (совпадающей с Лоосом) территории считал, что орнамент это начало шва http://www.rodell.design/entry/?article_id=64

Не устану повторять, что на русско-американском hopes&fears вообще довольно классные материалы. Вот сейчас открыл главную — там про мебель в играх www.hopesandfears.com/... и как военные фото New-York Times гламуризирует восприятие военных конфликтов www.hopesandfears.com/...

Вот текст Фуко еще:

Возможно, эта картина Веласкеса является как бы изображением классического изображения, а вместе с тем и определением того пространства, которое оно открывает. Действительно, оно здесь стремится представить себя во всех своих элементах, вместе со своими образами, взглядами, которым оно предстает, лицами, которые оно делает видимыми, жестами, которые его порождают. Однако здесь, в этой разбросанности, которую оно собирает, а заодно и расставляет по порядку, все указывает со всей непреложностью на существенный пробел — на необходимое исчезновение того, что обосновывает изображение: того, на кого оно похоже, и того, на чей взгляд оно есть всего лишь сходство. Был изъят сам субъект, который является одним и тем же. И изображение, освободившееся, наконец, от этого сковывающего его отношения, может представать как чистое изображение.